Всемирный день гуманитарной помощи: «надо любить людей и быть готовым их выслушать»

Сама история возникновения этого дня драматична: 19 августа 2003 года в результате взрыва в Canal Hotel в Багдаде погибло 22 гуманитарных сотрудника, включая Специального представителя Генерального секретаря ООН в Ираке Сержиу Виейра ди Меллу, который был легендарной личностью, выдающимся дипломатом, проработавшим в ООН 34 года. В 2008 году Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, которой провозгласила 19 августа Всемирным днём гуманитарной помощи.

В самом деле, деятельность гуманитарных работников зачастую предполагает риск для здоровья и жизни. Только в 2020 году нападениям подверглись 475 гуманитарных работников: 108 — погибли, 242 — получили ранения, 125 — были похищены.

Каждый год тема Всемирного дня гуманитарной помощи меняется: в 2020 в этот день проводилась кампания #RealLifeHeroes, в ходе которой отмечалось мужество гуманитарных работников реагировать на вызовы пандемии коронавируса, а в этом году подчеркивается воздействие климатической чрезвычайной ситуации на самые уязвимые слои населения в мире (кампания #TheHumanRace).

В 2020 году послы доброй воли и сторонники УВКБ ООН, включая Кейт Бланшетт, Бена Стиллера, Нила Геймана, Кристин Дэвис, Мишель Монаган, Манижу и многих других, записали видеообращение для гуманитарных работников, помогающих беженцам.

 

По данным ООН, более 90% всех гуманитарных потребностей создаются кризисами, вызванными вооруженным противостоянием, и усугубляются пандемией. УВКБ ООН является одним из ведущих акторов в деле оказания гуманитарной помощи, в том числе в условиях чрезвычайных ситуаций.

«Если бы я ушёл из УВКБ, это означало бы, что они что-то отняли у меня, что они победили»

Мы поговорили с Венсаном Коштелем, который руководил офисом УВКБ ООН во Владикавказе, затем возглавлял европейское бюро Агентства, а сейчас является специальным посланником УВКБ ООН по Центральному средиземноморскому региону.

Его карьера в УВКБ ООН началась в 1986 году, когда он занимался исследованиями для Института международного гуманитарного права в Сан-Ремо, Италия.

По роду деятельности он много взаимодействовал с сотрудниками УВКБ ООН и, в какой-то момент ему предложили поехать работать в Камбоджу.

«Я даже начал учить очень сложный кхмерский язык, но за два дня до отъезда в Камбоджу мне сообщили, что план изменился, и я должен ехать в Анкару. Так в июне 1986 я начал работать в Представительстве УВКБ ООН в Турции. Я проводил интервью с лицами, ищущими убежище, которые покидали Иран и Ирак из-за войны», — вспоминает г-н Коштель.

Десять лет спустя штаб-квартира УВКБ ООН направила его в Россию.

«Моя миссия в Российской Федерации началась в июле 1996 года. Меня направили в саб-офис во Владикавказе, Республика Северная Осетия-Алания, деятельность здесь покрывала весь Северный Кавказ, включая Дагестан, Ставропольский Край, Чеченскую Республику, Кабардино-Балкарию и др. Это была огромная и довольно интересная операция. Здесь было много молодых сотрудников».

Г-н Коштель вспоминает свой первый день работы в России: он остановился в отеле у бурной реки Терек, за ним приехал водитель, и они поехали знакомиться с коллегами в офисе во Владикавказе. Офис располагался на верхнем этаже здания и из него открывался великолепный вид на самый высокий восточный пик Кавказа — давно потухший вулкан Казбек.

«Я сам любитель альпинизма, и смотреть на горы, которые окружали офис, было очень приятно, мой взор отдыхал, да и рабочая среда было очень захватывающей и отличалась большим разнообразием. Мне приходилось много читать о культурах и истории народов, проживающих там. Северный Кавказ — это плавильный котел разных цивилизаций и этнических групп, что, конечно, делает регион чрезвычайно интересным для работы и изучения».

До работы в Северной Осетии г-н Коштель также бывал в Москве времен Советского Союза и затем приезжал после распада СССР, но он отмечает, что образ и темпы жизни в столице бешеные, все торопятся, куда-то бегут, а на Кавказе время течет и измеряется совершенно иначе.

В международном плане в это время происходил конфликт на Балканах, в частности острый кризис на территории Боснии и Герцеговины, было много внутренне-перемещенных лиц, и для УВКБ ООН это была новая ситуация: как взаимодействовать с местными властями, как применять мандат Агентства, пожалуй, вопросов тут было больше, чем ответов, отмечает г-н Коштель.

«На Северном Кавказе УВКБ ООН действовало по приглашению российских властей, чтобы оказать помощь и обеспечить защиту беженцам из Южной Осетии, которые пересекли границу и оказались в Северной Осетии. Некоторым из них мы помогли вернуться домой. Было еще одно вынужденное перемещение из-за осетино-ингушского вооруженного конфликта. Тогда более 70 тысяч человек, проживавших в Пригородном районе Северной Осетии, вынуждены были покинуть свои дома и искать убежища на территории Ингушетии. Еще один конфликт был в Чечне, в результате которого много разных этнических групп и меньшинств вынужденно покинули свои дома и прибыли в Ставропольский край. Мы там находились с целью выработки программ помощи людям, которые все потеряли, и чтобы поддержать усилия властей, особенно МЧС России», — делится он.

Г-н Коштель говорит, что местные власти были очень благодарны УВКБ ООН за оперативность, потому что ситуация требовала мгновенного реагирования: заново отстроить школу или восстановить газоснабжение в деревне. Несмотря на сложность правил по закупкам, УВКБ ООН сработало великолепно, и все были довольны таким партнерством.

Но не все было так радужно и легко в его карьере. 29 января 1998 года г-н Коштель вернулся домой в сопровождении своего телохранителя, нашел ключи и стал открывать дверь. В это время вооруженные люди в масках затолкали его и охранника в квартиру, а спустя некоторое время на главу офиса УВКБ ООН во Владикавказе надели наручники, завязали ему глаза и засунули в багажник автомобиля. В Чечне, куда его привезли бандиты, ожидавшие выкупа за высокопоставленного чиновника, он провел 317 дней в заточении, почти всегда в темноте, прикованный к железной кровати. Его освободили в декабре 1998. Казалось бы, после такого страшного опыта, многие бы бросили все и ушли из столь опасной профессии, но не Венсан Коштель.

«Если бы я ушёл из УВКБ, это означало бы, что они что-то отняли у меня, что они победили. Мне было очень важно доказать себе, что я могу продолжать работать и, возможно, приносить даже больше пользы. Теперь я могу сказать, что то, что я пережил, помогает мне лучше понимать беженцев. Раньше я не знал, что такое пытки, что такое одиночное заключение. Теперь, когда беженцы говорят об этом, я знаю, что они пережили. Ну и надеюсь, что я могу передать часть своего опыта коллегам, например, обучая тех, кто проводит собеседования с беженцами и просителями убежища», — рассказал Венсан Коштель в интервью Центру новостей ООН в 2016 году.

Подробности об инциденте слушайте в подкасте заместителя Генерального секретаря по глобальным коммуникациям Мелиссы Флеминг — Chapter 1 : Vincent Cochetel — Awake at night (unhcr.org)

И все же, мы попросили г-на Коштеля дать совет тем, кто интересуется карьерой в международной гуманитарной организации. Вот что он нам сказал:

«Надо быть готовым работать в мультикультурной среде, надо любить людей, быть готовым выслушать их, надо быть скромным, не выпячивать свое образование или культурную принадлежность – всегда есть чему научиться у другого человека и каждый может внести свою лепту в общее дело. Также надо уметь слушать наших подопечных, а не решать за них, и иногда вы удивитесь тому, какие у них могут оказаться просьбы, но если это им жизненно необходимо, то это то, что надо выполнить», — объясняет г-н Коштель.

Он также отметил, что для молодых людей карьера в гуманитарной организации — это в некотором роде самопожертвование, это не обязательно миссии с повышенными рисками, но это необходимость жить вне родного города или даже страны, переключение между работой в городах с развитой инфраструктурой и деятельностью в «полях».

«К этому надо быть морально и психологически готовым. Кто-то из-за этого быстро уходит из УВКБ ООН, кто-то остается. Но знать наперед – выдержишь или нет – фактически невозможно, только проверка в деле все расставит по своим местам».

«Если бы кто-то сказал мне в то время, что на следующие четверть века я стану частью УВКБ ООН, я бы, конечно, не поверил»

Владимир Аркадьевич Цюрко – выпускник МГИМО, кадровый дипломат, который проработал в Министерстве иностранных дел СССР, а затем России с 1977 по 1992 год, волей судьбы стал сотрудником УВКБ ООН, и ни разу об этом не пожалел.

«Карьера моя началась в январе 1994 года назначением в Боснию. В то время там бушевал военный конфликт на всей территории бывшей Югославии, и после работы в операции в Камбодже я получил предложение поехать в Боснию, не сразу даже нашел на карте место, где располагалась эта канцелярия, полевой офис УВКБ в Боснии, добирался туда долго через Женеву, Загреб, потом со второй попытки по зимним военным дорогам добрался и ехал туда на три месяца. Если бы кто-то сказал мне в то время, что я останусь в этом регионе и проведу еще пять лет в этой операции, и что на следующие четверть века я стану частью УВКБ ООН, я бы, конечно, не поверил, но так оно и получилось», — рассказывает Владимир Аркадьевич.

В университете он учил кхмерский, и работа в Камбодже была логичной с точки зрения его профиля и знания языка. Там он увидел, как работает УВКБ ООН, как взаимодействует с перемещенными лицами, и подумал, что это позволит ему применить свой опыт в новом контексте.

«Работа была очень интересная, ответственная, местами опасная. УВКБ впервые выступал в бывшей Югославии с такой лидирующей координирующей ролью, впервые работал по обе стороны границы, не только принимая беженцев с внешней стороны границы, но и работая внутри со всем, что это несет с собой: новые виды деятельности, новые риски, постоянное пребывание в боевой, конфликтной зоне, использование новых видов поддержки, помощи, защиты, взаимодействие с военными и международными структурами, и в том конкретном случае — НАТО. В целом эта командировка была на редкость интересная, интенсивная, но по-своему, конечно, и психологически травматичная. Но удовлетворение от этого было большое, потому что каждый день на протяжении длительного времени удавалось сделать что-то вместе с командой, чтобы помочь людям, попавшим в такую сложную ситуацию».

Позднее Владимир Аркадьевич работал в Сербии и Черногории, а также в штаб-квартире УВКБ ООН в Женеве – в департаменте внешних связей и в департаменте кадров.

Рассуждая о впечатлениях от работы в УВКБ ООН, он говорит, что, конечно, многое в памяти осталось от «полевых» миссий:

«УВКБ таков, что мы, как организация, работаем всегда в самых горячих точках, поэтому концентрация человеческих проблем, страданий и гуманитарных вызовов очень высока. Все эти впечатления безусловно накапливаются. Они очень яркие. В то же время особенно тяжелые воспоминания остаются, некоторые просто как вспышки: когда ты видишь многокилометровые колонны беженцев, оставшихся без своих домов, потерявших родных и передвигающихся всеми видами транспорта или пешком в направлении относительной безопасности, которым ты и твои коллеги пытаетесь помочь, при этом понимая, что этой помощи все равно недостаточно, но стремясь сделать для них как можно больше; и разговоры с людьми, которые оказались в таких катастрофических ситуациях».

Есть впечатления и другого рода, говорит Владимир Аркадьевич:

«Это всевозможные риски, опасности, обстрелы, бомбардировки — все то, через что неизбежно проходит человек, который работает в военной зоне, но что очень важно – это все позитивные моменты, когда что-то удается сделать и оказать помощь, и успеть вовремя, и кого-то спасти, и кому-то помочь, и что-то построить, восстановить, и кого-то обрадовать и услышать от кого-то благодарность, хотя, конечно, не ради благодарности ты это все делаешь, но это тоже очень приятно, и радость от общения, что в процессе этой работы и жизни в полевых условиях, под стрессом, иногда в опасных условиях, неизбежно находишь очень много хороших коллег и друзей».

Летом 2016 года г-н Цюрко был назначен новым представителем Верховного комиссара ООН по делам беженцев в Российской Федерации.

«Помню первый день — очень жаркий июньский день. Я застрял в пробке по дороге в офис, где меня ждали коллеги и партнеры … Но все закончилось хорошо, я успел, мы встретились и обменялись первыми мнениями, установками, это было очень полезно, дальше тесное сотрудничество продолжалось все время моего пребывания в Москве. И помню первую, уже менее формальную встречу-знакомство с коллективом, которая также прошла очень хорошо, и я очень рад, что последующая совместная работа и жизнь подтвердили мое первое впечатление: прекрасная команда, отличные коллеги, сильные профессионалы, веселые, надежные и в работе, и в дружбе. Мне всегда было приятно работать в этой команде. Надеюсь, что это взаимно», — вспоминает Владимир Аркадьевич.

Говоря о мировой повестке в то время, он отмечает, что это был переломный момент, так как цифры по вынужденному перемещению тогда вышли на новый уровень и требовали совместных действий, особенно это проявилось в результате европейского миграционного кризиса:

«Неожиданно стало понятно, что никто не может оставаться вдалеке от конфликтов, катастроф, которые географически происходят в других частях мира, но эти человеческие потоки могут прийти на порог очень быстро. Помимо этого, неожиданно выяснился разрушительный масштаб данного кризиса и потенциал таких событий, и для принимающих  стран, и для внутриполитической ситуации, и для устойчивости институтов, и для институтов, непосредственно связанных с беженцами и мигрантами, и, в более широком плане, открытых границ, мобильности, установок и принципов, то есть все это подчеркнуло необходимость срочных совместных действий. Неслучайно именно осенью того года [19 сентября 2016 года] была принята Нью-Йоркская декларация [о беженцах и мигрантах], которая и была реакцией международного сообщества на обострившуюся ситуацию, на новые масштабы и негативные последствия этой проблемы».

Россия, как часть глобализованного мира, хоть и со своей спецификой в силу географических, исторических, экономических и других факторов, тоже была вовлечена в решение этой проблематики, отмечает Владимир Аркадьевич.

«В России и тогда, и, я думаю, сейчас остаются важными такие направления как строительство и становление национальной системы убежища, развитие законотворчества, нацеленного на беженцев, перемещенных лиц,  оказание помощи, лицам, подпадающим под наш мандат, противодействие феномену безгражданства, программы переселения, сотрудничество с региональными структурами (Межпарламентской Ассамблеей СНГ и ОДКБ), с профильными министерствами, и в том числе с МЧС России, с университетами, работа на российскую аудиторию с тем, чтобы повысить уровень осведомленности и укрепить взаимопонимание и доверие между УВКБ и РФ. Именно на это был нацелен первый за много лет визит Верховного комиссара ООН по делам беженцев [Филиппо Гранди] в Москву и его встречи с российским руководством в феврале 2017 года», — резюмировал он.

Пользуясь данной возможностью, мы попросили Владимира Аркадьевича дать напутствие молодежи, собирающейся работать в гуманитарной сфере.

«Не думаю, что я скажу что-то революционно новое, но, безусловно, необходима профессиональная экспертиза, знание, в зависимости от функции в УВКБ – это может быть и юридическое, и экономическое, и финансовое образование, и опыт в сфере логистики, безопасности, информации, связям с общественностью, водоснабжения, санитарных вопросов – все это безусловно важно.  Языковые компетенции в целом расширяют ценность сотрудников, их востребованность в течение всей дальнейшей карьеры, а иногда, кстати, могут быть и решающим фактором в момент отбора на работу. При этом должен сказать, что сам реестр специальностей и функций в УВКБ, как и в любой структуре такого масштаба, достаточно широк, поэтому шансы найти что-то по своему профилю и стать частью УВКБ есть», — обнадежил Владимир Аркадьевич.

Он также перечислил качества, которыми, по его мнению, должен обладать сотрудник УВКБ ООН: работоспособность, мобильность, готовность к незапланированным поездкам, к работе в тяжелых, иногда опасных условиях, доброе сердце и желание помочь людям, а также позитивное отношение к жизни, работе, коллегам.

«И как часть этого, очень важная часть — это чувство юмора, которое, действительно, и помогает, и иногда спасает, это я знаю из личного опыта … Так что дерзайте и не бойтесь трудностей!», — заключил он.

«Москва – это важнейший политический центр, и это надо учитывать»

Баиса Вак-Войя работал в системе ООН с 1989 года, в Управлении Верховного комиссара ООН по делам беженцев — с 1992 года. На должность Главы Представительства УВКБ ООН в Российской Федерации его назначили 1 июня 2013 года.

Баиса Вак-Войя хорошо знаком с работой в странах бывшего Советского Союза, учился в университете в Киеве, куда приехал в составе большой группы студентов из Эфиопии, работал на Северном Кавказе и в Грузии.

Он занимался вопросами защиты беженцев в странах Африки, Юго-Восточной Азии и Восточной Европы, а также в штаб-квартире УВКБ ООН в Швейцарии (в Региональном Европейском Бюро и в Африканском Бюро).

За три года работы в России он посетил практически все регионы страны.

В 1995 году, задолго до назначения на пост Главы Представительства УВКБ, г-н Вак-Войя приезжал с полугодовой миссией во Владикавказ, и при нем также открылся офис в Назрани, Ингушетия.

Он отмечает, что хотя Россия и участвовала в рабочей группе по разработке Конвенции о статусе беженцев, но практики взаимодействия с вынужденно перемещенными лицами было немного, и Представительство Агентства открылось в стране лишь десятилетия спустя.

Когда начался конфликт в Чечне, осетинские и абхазские события, и спустя годы война на юго-востоке Украины, то, конечно, степень осведомленности о беженцах значительно выросла, уровень взаимодействия с властями тоже повысился, говорит г-н Вак-Войя.

«Россия после 1991 года очень отличалась от прежней, в которой практически отсутствовала иммиграция, исключением были лишь некоторые испанцы, которые прибывали [прим. ред. – или их привозили детьми] в страну из-за бушевавшей гражданской войны на их Родине. Позже в России остались люди, которые переехали сюда из-за войны в Афганистане. В России было много иностранных студентов, которые приезжали сюда на несколько лет учиться и затем основная их масса возвращалась в страны происхождения», — рассказывает г-н Вак-Войя.

На период управления Представительством УВКБ ООН в Москве г-ном Вак-Войя пришёлся и резонансный случай с запросом убежища в России бывшего сотрудника американских спецслужб Эдварда Сноудена. Однако свой запрос Сноуден направил в Федеральную миграционную службу России напрямую, и непосредственно УВКБ ООН его делом не занималось.

«Когда ты работаешь в России, то хотя количество беженцев здесь невелико, если сравнивать с какой-либо крупной операцией, однако Москва – это важнейший политический центр, и это надо учитывать. Я также всегда подчеркивал, что УВКБ ООН – это гуманитарная организация, она вне политики, и был честен с властями, наверное, поэтому за три года получилось достичь такого уровня отношений», — подчеркнул г-н Вак-Войя.

Вспоминая о ситуации с украинскими беженцами, которые массово переходили границу с Россией из-за военных действий на востоке страны, он рассказывает:

«Я тогда приехал в Ростовскую область, и это было удивительное зрелище! Я никогда еще не видел, чтобы принимающее государство настолько радушно встречало беженцев. Все было настолько хорошо организованно – места для проживания, пункты питания, интернет-кафе, даже церковь – все было в лучшем виде! Россия тогда мобилизовала и МЧС, чтобы координировать работу по их размещению и всестороннему обеспечению».

По данным МВД России, с апреля 2014 года в Россию в поисках убежища приехало более 1 миллиона жителей Донбасса, части из них предоставили временное убежище, другие получили статус беженца. Многие из них оформили или находятся в процессе оформления российского гражданства.

Г-н Вак-Войя также дал совет тем, кто уже стал международным гражданским служащим или хотел бы работать в системе ООН:

«Где бы вы ни находились, не важно в Восточной Европе или в Африке, никогда не общайтесь с местными властями с позиции: «мы представляем Организацию Объединенных Наций, и мы знаем, как лучше». Это путь в никуда, и таким образом успеха достичь невозможно. Напротив, надо тесно  взаимодействовать с правительствами, выслушивать их позиции, действовать прозрачно и помогать им, делиться лучшими мировыми практиками, а не диктовать и навязывать», — подытожил он.