Когда Зильме, его жена Саусан и трое их детей прибыли в Таджикистан в 2013 году, они надеялись найти лучшую жизнь. Они покинули Афганистан, когда обстановка ухудшились и семье стало слишком опасно оставаться. Однако их новая жизнь в Таджикистане, хотя и безопасная, была полна трудностей и бедности. Вспышка COVID-19 в начале […]
Когда Зильме, его жена Саусан и трое их детей прибыли в Таджикистан в 2013 году, они надеялись найти лучшую жизнь. Они покинули Афганистан, когда обстановка ухудшились и семье стало слишком опасно оставаться. Однако их новая жизнь в Таджикистане, хотя и безопасная, была полна трудностей и бедности. Вспышка COVID-19 в начале этого года еще более усложнило ситуацию, и со временем она может стать еще хуже.
Семья Зильме живет в районе Рудаки, одном из трех районов Таджикистана, в котором по закону разрешено проживание беженцев. Названная в честь национального поэта и одного из великих героев Таджикистана, эта часть страны живописна и связана со многими историческими событиями, в ней воплощены все красоты Великого Шелкового пути. Тем не менее, жизнь для пяти членов семьи совсем не сказка.
Они арендуют небольшой дом примерно за 20 долларов в месяц. Хотя кто-то может подумать, что недвижимость по этой цене — выгодная сделка, на самом деле это ветхая, недостроенная хижина, а не настоящий дом. Жилище имеет ржавую железобетонную крышу, там нет надлежащей теплоизоляции и сантехники. С внешней стороны здания прикреплены самодельные пластиковые листы, скорее всего для того, чтобы безуспешно защититься от морозов в зимнее время.
В семье есть два сына-подростка, Милод и Мердод. Им 14 и 19 лет соответственно, у них светлые глаза, и они очень дружелюбны. У мальчиков ограниченные физические возможности, они нуждаются в инвалидных колясках. Они посещают специальную школу, расположенную рядом с домом, два раза в неделю под присмотром их матери.
Дочь Ялдо, почти того же возраста, что и Милод, помогает матери заботиться о своих старших братьях. Она мечтает через несколько лет поступить в университет в надежде на то, что сможет обеспечить лучшую жизнь для своей семьи после завершения учебы.
Зильме делал все возможное, чтобы обеспечить свою семью, работая автомехаником. Однако даже в лучшие времена это было не так просто, не говоря уже о 2020 годе. Он потерял работу на полную ставку после экономического спада, вызванного пандемией COVID в начале этого года.
Несмотря на то, что в стране нет жесткого карантина, удаленно чинить транспортные средства невозможно. Поэтому, как и многие другие люди в мире, он принял трудное решение продолжить работать, несмотря на риск заражения, чтобы обеспечить семью. Зильме берется за все работы по техническому обслуживанию автомобилей, которые только может найти.
«В настоящее время мои доходы практически упали до нуля. Из-за сложившейся ситуации люди затянули пояса и боятся заразиться, если выйдут на улицу, поэтому они почти не передвигаются. Я почти не получаю заказов на ремонт машин», — огорченно говорит Зильме.
Вместе со своей семьей он решил строго придерживаться социального дистанцирования, чтобы обезопасить себя от заражения. Потеря родителей была бы эмоционально разрушительной для этой дружной семьи, и экономические последствия могли быть фатальными. В мире, в котором они живут, нет такого понятия, как медицинское страхование. Саусан понимает, что, если что-то случится с ее мужем, единственным кормильцем семьи, вдобавок к горю от потери близкого человека, их жизнь усложнится еще больше.
Из-за ограниченного бюджета даже до 2020 года семья могла позволить себе только самые основные продукты питания, а мясо, например, остается роскошью, не доступной при их скромном бюджете.
Система здравоохранения Таджикистана борется с кризисом COVID. А получение доступа к качественным медицинским услугам — это то, что чрезвычайно сложно для уязвимых семей, таких как семья Зильме. К сожалению, несмотря на то что в Таджикистане беженцы имеют доступ к медицинским услугам, многие из них уже скончались от вируса. В Таджикистане зарегистрировано больше смертей от COVID, чем в других бывших советских республиках Центральной Азии.
В ответ на кризис COVID-19, УВКБ ООН, Агентство ООН по делам беженцев, приняло все возможные меры, чтобы помочь беженцам справиться с этими проблемами посредством проведения мероприятий по повышению осведомленности и оказания гуманитарной помощи. УВКБ ООН организовало перевод информационных материалов о COVID-19 на местные языки и распространение этих материалов среди беженцев и лиц, ищущих убежища. Для смягчения быстро ухудшающегося социально-экономического положения беженцев УВКБ распределило денежную помощь среди наиболее уязвимых беженцев, чтобы они могли преодолеть трудности и нехватку продовольствия во время пандемии.
Из стран Центральной Азии, в Таджикистане проживает наибольшее количество беженцев — около 5 000 человек, в основном из соседнего Афганистана. Афганские беженцы имеют общий язык, религию и культуру со своими принимающими общинами в Таджикистане, что способствует социальной сплоченности и местной интеграции.
Share on Facebook Share on Twitter
